выделите кредиты. Старое оборудование тоже есть куда продать — пытаюсь не выдать себя, но и предупредить француза.
— Да это понятно. Может ты лучше, куда шахтёров-саботажников из Эльзасца и Лотарингии пристроишь — усмехнулся мне Жак.
— Запросто. Отдайте мне контракты перевозки из нашего Конго. Кстати, что оттуда везут? А шахтёры немцы? — тут же «сделал стойку» я.
— Да. В основном цветные металлы, продукты и древесину — это он про Конго.
— Тогда их просто хватайте, и я перевезу их в Намибию. Там у немцев большая диаспора. Заодно и англичанам там спокойно жить не дадут. Да и есть у меня… друг, с которым я надеюсь договориться о совместном предприятии там — делаю намёк, что ещё и прибыль получить могу.
— В принципе, если ты сделаешь большую перевалочную угольную базу в Ливане, то можем поменять транспортные услуги с Конго на Абиссинию. Но тогда там тебе делать нечего — не желает меня туда допускать француз.
— Жаль-жаль. Ну, там посмотрим. Вдруг у них судов не хватит, и на наш Индокитай можно больше направить. А для хорошей базы в Ливане, нужно модернизировать угольный порт в СССР и Триполи — отвечаю ему.
— Чёрт. Только этого ещё не хватало — не доволен он.
— Да ерунда. Подставную фирму из какой-нибудь страны, например Парагвая, а оборудование и специалисты наши. Чего-то американцы такого не стесняются — отвечаю ему.
— Ты издеваешься. Парагвая — рассмеялся Лефебвруа. — Мне надо посоветоваться.
— Советуйся. А пока прекратите отток людей в САСШ. Нечего поставлять им квалифицированные кадры. Держи лучше талончик, как мы и договаривались. Выберешь шубу со свой женщиной — поле озадачиваю его поиском массажисток из Индокитая и обещаниями расплатиться за рейс. После небольшого обсуждения других проблем и мы расстаёмся.
* * *
— Здравствуй Андре — захожу я в кабинет к Ситроену.
— Здравствуй Сакис. Кофе, чай? — приподнялся из-за рабочего стола промышленник и пожимает мне руку. На столе куча бумаг и чертежей.
— Чай, пожалуй — пока секретарша приносит чай, мы беседуем обо всё и ни о чём. Пересаживаемся за специальный маленький столик. А после я спрашиваю. — Андре, когда заказанная мной машина будет уже готова?
— Там остались ещё небольшие недоработки. Всё-таки это не простой автомобиль — немного сконфуженно Ситроен.
— Андре давай ты это доделаешь после сьёмок. Никто на машине сейчас ездить не будет, а вот съемки фильма у меня остановились, а это непредвиденные убытки — сразу ставлю вопрос ребром.
— Хорошо. Надеюсь, я буду одним из первых, кто посмотрит твой фильм. Согласись, всё же я тоже частично там присутствую — улыбаясь, «закидывает он удочку». Вот же хитрый.
— Договорились. Приглашу тебя на закрытый показ перед премьерой — смеюсь я.
— Тут от правительства, по моим сведеньям, скоро поступит заказ на легкую танкетку. Будут участвовать и моя фирма, Рено и Брандт. Вот только они ещё не решили на гусеничном или колесном шасси её принимать будут. Мне очень нужен этот контракт. Ты же тоже вроде воевал, что по этому поводу думаешь? — он явно впечатлён заказом машины, раз такое спрашивает.
— Андре-Андре. Во время войны уже всё придумала за нас. Тебе только стоит повторить на современный лад. Делай сразу два экземпляра. И на колёсах и на гусеницах. Если наше ведомство от них откажется, то я продам их в другие страны — отвечаю ему. Ну а что, зато сразу будет думать и не побояться экспериментировать.
— Ну а всё-таки. Что посоветуешь? — и хитро так смотрит на меня.
— Дай листок и карандаш — дальше я черчу что-то похожее на итальянскую танкетку СV-3/38, но с 25 мм пушкой Гочкисса и с небольшими изменениями. Добавляю туда ещё пулемёт на американский манер на вертлюге сзади. Для этого верхние люки делаю круглыми, где крышки можно использовать для защиты. Расписываю броню от девяти до шести миллиметров. Раз уж все военные так увлеклись танкетками.
— Ну, вот примерно так. Только договаривайся с Гочкиссом. Вместе у вас будет шанс победить на этом конкурсе. Предупреди военных, пусть сильно не увлекаются количеством. Мне всё кажется, что без вращающейся башни как у Рено в современных условиях просто не обойтись. Кстати что за двигатель ты хочешь поставить? — теперь уже интересуюсь я.
— От полугусеничного автомобиля на тридцать лошадиных сил — тут же Ситроен, с удивлением рассматривая мой рисунок.
— Это мало. Я же тебя просил разработать двигатель воздушного охлаждения, как минимум на пятьдесят — и внимательно смотрю на него.
— После прошлогодних испытаний моего Citroen-Kegrés P7bis даже армия согласилась принять их на вооружение — немного возмущен он. Но так…больше наиграно.
— Вот подожди, поэксплуатируют и предъявят тебе претензии по мощности — перебиваю его.
— Думаешь? Но тогда там и ходовую часть надо переделывать — как-то неожиданно легко согласился Андре. Вот же, насколько с ним легче разговаривать, чем с Рено. Почти как с Лефебвруа.
— Вот и переделывай. А те, что сейчас сделаешь, пойдут в колонии…а нет, так я их продам…да тем же коммунистам в Россию. Там скорости и мощности хватит…у них всё равно дорог нет — дальше мы ещё немного рассуждаем о автомобильной тематике. Андре мне так и не сознался, что планирует запуск производства первого во Франции быстроходного грузового автомобиля C61 [11]. Возможно что, что-то решил изменить.
* * *
Через одиннадцать дней суматохи в Париже я с капитаном Васильевым и эшелоном с американскими грузовыми машинами и другими грузами вернулся в Сан-Назер. За время пути я инструктирую капитана, какой товар интересует и примерные цены. Так же когда он будет в Мексике, чтобы предупредил Нестора Вегаса, что его заказ принят к исполнению и осенью будет доставлен. Пусть потом не отпирается, что не готов.
Самому Васильеву под руководство отходит пароход «Святая Мария». Он дождётся русских семей, погрузит рыбацкие шхуны, другой груз и отправится на Гаити.
Этих «святых» четырёхтысячников французы до войны и вовремя нашлёпали целую серию. Не очень удачных и маломощных, но зато с большим запасом хода, довольно экономичных и дешёвых. Вот я и решил прикупить эти пароходы вместо проданных и потерянных. Для черноморского торгового флота будет даже намного лучше. А с учётом их состояния, так вообще. Сейчас шесть из них проходят небольшой ремонт на верфи Сен-Назера. Мой «Святой Филипп» из этой же серии. Может и его отдать советам? Подумаю. Купил я последние два пароходика, которых будут тащить на буксире. В судостроительной компании «Ателье э шантье дю Авр» я стал один из самых больших частных покупателя и мне во многом стараются идти на встречу.
Сразу же стали грузить пароходы грузами и отдохнувшим скотом. Задержкой очень недоволен главный от СССР Михаил Сергеевич. Пытался мне высказать, но после того как я ему ткнул пальцем на количество загружаемых грузов в СССР замолчал. А там не только прошлогодняя одежда с большого магазина «Руфин», скупленная мной по дешёвке за съемки и рекламу в новом фильме, но и портовый кран и грейдеры. Владельцы «Руфина» помогли мне купить и в других магазинах залежавшуюся одежду. Нет, качество там нормальное, но кризис и избалованность французов не способствовали спросу на многие вещи.
Да там много всяких грузов. Даже двадцать карабинов Ribeyrolle на фабрике «Гладиатор» и те я успел забрать.
Вся это «братия» пароходов отправляется в Марсель. По дороге один из пароходов зайдет в Картахену к Хуану де ла Сиерва. С ним я договорился по телефону об обмене части мексиканских товаров на химию для выделки кожи, пробкового дерева и немного качественной стали. После пароход сразу идёт в Марсель. Пока же я возвращаюсь в Париж и жду звонок из Марселя, когда туда придут пароходы…
* * *
— Вот это оставляем, а это убираем — командую. Мы сидим в моей студии «Франко-фильм» и согласовываем с Гансом Абелем и тётей окончательный вариант «Красотки». Что-то мне кажется или у тёти действительно роман с Абелем. Слишком они друг на друга реагируют неадекватно. Надо с Абелем поговорить после…наедине. Послушал конечный результат песен. Нет, с песней Джо Дассена это не сравнить, но по сегодняшнему времени…очень даже пойдёт. Скрипка заменила электронные инструменты, да и песня совсем другая. Разве что некоторые слова роднят эти песни. Осталось лишь сьемки с машиной.
Николь на экране тоже выглядит довольно неплохо. Но это больше заслуга Абеля и Ламановой. Сама Николь больше сниматься категорически не хочет. Съемки её в конец «ушатали». Вот только посмотрим, как она заговорит после выходы фильма. Сам мастер Ганс Абель настроен очень положительно. Планирует большой успех фильма.
— Абель у вас с моей тётей, похоже, намечаются… или уже есть романтические отношения — начинаю разговор, как только мы остались
